АРБИТРАЖНЫЙ СУД СЕВЕРО-КАВКАЗСКОГО ОКРУГА

ПОСТАНОВЛЕНИЕ
от 27 июня 2016 г. по делу в„– А32-40366/2013

Резолютивная часть постановления объявлена 23 июня 2016 года.
Постановление в полном объеме изготовлено 27 июня 2016 года.
Арбитражный суд Северо-Кавказского округа в составе председательствующего Бабаевой О.В., судей Леоновой О.В. и Чесняк Н.В., при участии от истца - федерального государственного унитарного предприятия "Росморпорт" (ИНН 7702352454, ОГРН 1037702023831) - Гирсановой Л.А. (доверенность от 17.07.2015) и Усковой Т.М. (доверенность от 15.01.2016), от ответчика - закрытого акционерного общества "АНРОСКРЫМ" (ИНН 2352034140, ОГРН 1032329059641) - Сас Я.О. (доверенность от 20.01.2016) и Манжура Д.В. (доверенность от 21.01.2016), от третьих лиц: Федерального агентства по управлению государственным имуществом и Территориального управления Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Краснодарском крае - Зирова Я.И. (доверенность от 26.04.2016), в отсутствие третьего лица - Федерального агентства морского и речного транспорта, извещенного о времени и месте судебного заседания, в том числе путем размещения информации на официальном сайте арбитражного суда в информационно-телекоммуникационной сети Интернет, рассмотрев кассационную жалобу федерального государственного унитарного предприятия "Росморпорт" на решение Арбитражного суда Краснодарского края от 03.12.2015 (судья Пристяжнюк А.Г.) и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.03.2016 (судьи Фахретдинов Т.Р., Галов В.В., Ильина М.В.) по делу в„– А32-40366/2013, установил следующее.
ФГУП "Росморпорт" в лице Азово-Черноморского бассейнового филиала (далее - предприятие) обратилось в Арбитражный суд Краснодарского края с исковым заявлением к ЗАО "АНРОСКРЫМ" (далее - общество) о взыскании 35 629 246 рублей 81 копейки неосновательного обогащения за пользование с 01.12.2012 по 01.12.2013 пирсом в„– 6, закрепленным за предприятием на праве хозяйственного ведения, расположенным в порту Кавказ по адресу: Краснодарский край, Темрюкский район.
К участию в деле в качестве третьих лиц, не заявляющих самостоятельных требований относительно предмета спора, привлечены Федеральное агентство морского и речного транспорта (далее - агентство транспорта), Территориальное управление Федерального агентства по управлению государственным имуществом в Краснодарском крае (далее - управление) и Федеральное агентство по управлению государственным имуществом.
Решением от 21.11.2014, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции от 31.03.2015, в удовлетворении исковых требований отказано.Постановлением Арбитражного суда Северо-Кавказского округа от 07.07.2015 судебные акты отменены и дело направлено на новое рассмотрение в суд первой инстанции. Суд кассационной инстанции указал на то, что суды недостаточно полно исследовали доводы истца о наличии фактического пользования обществом пирсом в„– 6 в процессе его хозяйственной деятельности. Выводы судов о том, что исполнение обществом обязанностей по швартовке судов не является доказательством неосновательного обогащения ответчика, поскольку не доказывает использование им пирса в собственных целях, не обоснован. Напротив, действия ответчика направлены на обеспечение безопасных условий швартовки судов. Суды не оценили то обстоятельство, что общество в целях осуществления своей хозяйственной деятельности должно было производить пришвартовывание судов, приходящих под разгрузку и погрузку, к пирсу в„– 6 и в период этих операций никакое другое судно не могло находиться возле пирса. Суды не изучили технологический процесс использования пирса в„– 6 и не установили технологический порядок осуществления работы обществом по загрузке-разгрузке судов, не дали оценку журналам регистрации прихода судов в порт Кавказ, на основании которых определено время фактического пользования причалами с учетом даты и времени подхода судов к причалу и даты и времени отхода судов от причалов. Суды не оценили требования о неосновательном обогащении в связи с использованием обществом причалов, учитывая то, что в спорный период ответчик осуществлял обработку грузов на причалах в„– 5 и 6 с помощью швартовой команды, аттестованной в установленном порядке для подготовки причалов к швартовкам судов и осуществления безопасных швартовок плавсредств к береговым причалам; в декларации о годности причалов пирса в„– 6 к эксплуатации общество указывает себя в качестве эксплуатирующей организации; ответчик подавал заявки о разрешении швартовки судов у пирса в„– 6 в целях выполнения обязательств по заключенным с контрагентами договорам об оказании услуг.
При новом рассмотрении предприятие в порядке статьи 49 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации уточнило требования и просило взыскать с общества 35 629 246 рублей 81 копейку неосновательного обогащения за пользование с 01.12.2012 по 01.12.2013 пирсом в„– 6, закрепленным за предприятием на праве хозяйственного ведения, расположенным в порту Кавказ по адресу: Краснодарский край, Темрюкский район, и 4 188 489 рублей 65 копеек процентов за пользование чужими денежными средствами, а также расходы по уплате государственной пошлины.
Решением от 03.12.2015, оставленным без изменения постановлением суда апелляционной инстанции от 18.03.2016, в иске отказано, поскольку истец не доказал, что ответчик пользовался спорным пирсом.
В кассационной жалобе предприятие просит судебные акты отменить и удовлетворить уточненные исковые требования в полном объеме. По мнению заявителя, вывод судов о том, что заявки ответчика, поданные в собственных интересах агентируемых судов, во исполнение возложенных на него агентских обязательств, не являются допустимым доказательством осуществления самостоятельных швартовых операций у пирса в„– 6, не обоснован, поскольку по условиям агентских договоров ответчик обязался оказывать услуги по предоставлению причала, за что получал агентское вознаграждение. Суды неправомерно отклонили доводы предприятия о том, что общество эксплуатировало пирс в„– 6 при осуществлении производственной деятельности с 01.01.2012 по 01.12.2013, так как есть сведения, зафиксированные в журналах регистрации подхода-отхода судов, который ведется службой капитана порта Кавказ, поскольку общество не является оператором морского терминала. Неправомерно связывать отсутствие у ответчика на балансе пирса в„– 6, наличие статуса оператора морского терминала и получение ответчиком неосновательного обогащения, так как он пользовался названным пирсом без правовых оснований.
Нормам права не соответствует вывод суда апелляционной инстанции о том, что причальный сбор для предприятия не установлен, поэтому истец не доказал размер возможного неосновательного обогащения на стороне ответчика ввиду оказания им услуг по швартовке судна с использованием пирса в„– 6. Данный размер не может быть установлен в отношении истца в контексте швартовки судов ответчиком, поскольку предприятие имеет право на получение именно установленных законом портовых сборов, а так как причальный сбор для истца законом не установлен, то его действия в данной части суд рассматривает как действия, направленные на обход нормативно урегулированного порядка установления и получения сборов оператором морского терминала.
Предприятие не связано установлением ФАС России сбора за услуги по предоставлению причала в пользование, а также оказания швартовых услуг. При расчете неосновательного обогащения истец, с учетом правовой позиции Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, изложенной в постановлении от 15.04.2014 в„– 15725/13, исходил из определения фактического времени пользования пирсом в„– 6 и оценки стоимости пользования объектом. При этом судебными актами по делу в„– А40-48338/2014 установлен факт оказания ответчиком швартовых услуг по исполнение агентских договоров, заключенных с судовладельцами с 01.01.2011 по 31.05.2014. В рамках названного дела ответчик подтвердил круглосуточное оказание агентских услуг на пирсе в„– 6. По этим же основаниям несостоятельны выводы судов о том, что исполнение ответчиком обязанности истца по швартовке судов не является доказательством неосновательного обогащения общества, поскольку не доказывает использование ответчиком пирса в собственных целях.
Суды в нарушение части 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации не учли обстоятельства, установленные в решении Арбитражного суда города Москвы от 08.06.2015 по делу в„– А40-195496/2014.
В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 15.04.2014 в„– 15725/13 по делу в„– А32-7433/2012 указано на то, что взыскание неосновательного обогащения с общества на основании того, что оно владело и пользовалось пирсом на постоянной основе в течение всего спорного периода без учета конкретного времени пользования в рамках состоявшихся в этот период судозаходов, нарушает баланс интересов сторон. Обеспечить упомянутый баланс в условиях, когда истцом не представлены доказательства передачи имущества во владение ответчику и при обосновании неосновательного обогащения ответчика исходя из использования последним пирса при оказании услуг судовладельцам, позволил бы расчет неосновательного обогащения исходя из принятого в торговом мореплавании принципа оказания услуг в рамках конкретного судозахода, то есть применительно к конкретному судну. Таким образом, Высший Арбитражный Суд Российской Федерации указал на неправильность представленного истцом расчета, на необходимость соблюдения баланса интересов как владельца инфраструктуры морского порта, так и фактического пользователя. При этом суд посчитал общество фактическим пользователем.
Законность судебных актов проверяется кассационным судом в пределах доводов, изложенных в кассационной жалобе (части 1 и 3 статьи 286 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации).
Изучив материалы дела и доводы кассационной жалобы, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа пришел к следующим выводам.
Суды установили то, что предприятие владеет на праве хозяйственного ведения причальным сооружением - пирсом в„– 6, расположенным в Краснодарском крае, Темрюкском районе, порту Кавказ, это подтверждено свидетельством о государственной регистрации права от 12.09.2011. Основанием для регистрации явилось распоряжение Министерства имущественных отношений Российской Федерации от 09.03.2004 в„– 1124-р "О передаче и закреплении федерального имущества на праве хозяйственного ведения за федеральным государственным унитарным предприятием "Росморпорт".
Предприятие, ссылаясь на то, что ответчик в период навигации с 01.12.2012 по 01.12.2013 пользовался причалом для осуществления своей хозяйственно-экономической деятельности (осуществление перегрузочных операций с морских и иных судов), обратилось в арбитражный суд с исковым заявлением о взыскании неосновательного обогащения.
В соответствии со статьей 1102 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - Кодекс) лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение). Согласно пункту 2 статьи 1105 Кодекса лицо, неосновательно временно пользовавшееся чужим имуществом без намерения его приобрести либо чужими услугами, должно возместить потерпевшему то, что оно сберегло вследствие такого пользования, по цене, существовавшей во время, когда закончилось пользование, и в том месте, где оно происходило.
В предмет доказывания по спору о взыскании неосновательного обогащения входят факт получения и использования ответчиком имущества, принадлежащего истцу (находящегося в сфере распоряжения истца), период пользования имуществом, сумма неосновательного обогащения.
Частью 5 статьи 4 Федерального закона от 08.11.2007 в„– 261-ФЗ "О морских портах в Российской Федерации и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" (далее - Закон в„– 261) установлено, что под причалом понимается портовое гидротехническое сооружение, предназначенное для стоянки и обслуживания судов, обслуживания пассажиров, в том числе посадки их на суда и высадки их с судов, осуществления операций с грузами.
Статьей 19 Закона в„– 261 предусмотрено, что оказание в морских портах услуг по использованию отдельных объектов инфраструктуры морского порта, а также по обеспечению безопасности мореплавания в морском порту и на подходах к нему осуществляется на платной основе (портовые сборы).
Перечень портовых сборов, взимаемых непосредственно в каждом морском порту, устанавливается федеральным органом исполнительной власти в области транспорта. Ставки портовых сборов и правила их применения устанавливаются в соответствии с законодательством Российской Федерации о естественных монополиях (части 4 и 5 статьи 19 Закона в„– 261).
В соответствии с пунктом 3 приказа Федеральной службы по тарифам от 20.12.2007 в„– 522-т/1 "Об утверждении ставок портовых сборов и правил их применения в морских портах Российской Федерации" предприятие взимает канальный, лоцманский, маячный, навигационный, экологический и ледокольный сборы в морских портах Российской Федерации по ставкам согласно приложению в„– 1. Указанным приказом не установлен причальный сбор для предприятия, поскольку предприятие не оказывает услуги по швартованию судна. Исходя из положений части 2 статьи 19 Закона в„– 261 портовые сборы подлежат уплате администрации морского порта, хозяйствующему субъекту, осуществившему оказание соответствующих услуг в морском порту.
Согласно распоряжению Минтранса России от 22.09.2010 в„– АД-249-р "О внесении сведений о морском порте Кавказ в реестр морских портов Российской Федерации", изданному на основании пункта 6 постановления Правительства Российской Федерации от 25.09.2002 в„– 705 "О совершенствовании системы государственного управления морскими портами", операторами морских терминалов порта Кавказ, а также оказываемых ими услуг являются общество и предприятие.
В соответствии с указанным распоряжением общество оказывает услуги согласно уставу организации, в том числе комплексные услуги при работе автопассажирской и железнодорожной паромных переправ; предприятие оказывает услуги согласно уставу организации, в том числе диспетчерское управление движением судов; буксирные и лоцманские услуги.
В постановлении Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 15.04.2014 в„– 15725/13 по делу в„– А32-7433/2012 указано, что в соответствии с Законом в„– 261 пользование объектами инфраструктуры морского порта в Российской Федерации может осуществляться, во-первых, при получении судовладельцами услуг с использованием таких объектов в морских портах (статья 19), во-вторых, при пользовании объектами инфраструктуры морского порта на праве аренды (статья 31).
Отменяя судебные акты о взыскании неосновательного обогащения за фактическое пользование пирсом при отсутствии между сторонами надлежащим образом заключенного договора аренды, Высший Арбитражный Суд Российской Федерации не согласился с тем, что сумма взыскиваемого неосновательного обогащения определена истцом исходя из исключительного и постоянного владения ответчиком пирсом в течение всего спорного периода, а не из времени пользования пирсом, затраченного на погрузочно-разгрузочные работы на конкретных судах, швартовавшихся в спорный период у пирса, т.е. без определения фактического времени пользования пирсом обществом в целях извлечения прибыли при оказании им услуг конкретным судовладельцам.
При этом в постановлении указано, что в торговом мореплавании в целях экономической обоснованности деятельности участников таких отношений, рентабельности и доступности проводимых операций расчеты за услуги определяются исходя из времени, затраченного на оказание услуг конкретному судну (его швартовки, обработки, простоя и т.д.). Таким образом обеспечивается юридический баланс прав сторон и баланс их экономических интересов. Юридическая конструкция договора аренды также направлена на обеспечение этого баланса, поскольку разделяет аренду на условиях временного владения и пользования или только временного пользования.
Суды не установили доказательств передачи во временное владение обществу пирса, получения им временного владения пирсом по иным основаниям, а следовательно, в рамках отношений по торговому мореплаванию приобретения обществом статуса владельца инфраструктуры морского порта применительно к пирсу (что позволяло бы ему в отношениях с третьими лицами выступать как такой субъект). Ввиду изложенного взыскание неосновательного обогащения с общества на основании того, что оно владело и пользовалось пирсом на постоянной основе в течение всего спорного периода без учета конкретного времени пользования в рамках состоявшихся в этот период судозаходов, нарушает баланс интересов сторон.
Обеспечить упомянутый баланс в условиях, когда истец не представил доказательств передачи имущества во владение ответчику и при обосновании неосновательного обогащения ответчика исходя из использования последним пирса при оказании услуг судовладельцам, позволил бы расчет неосновательного обогащения исходя из принятого в торговом мореплавании принципа оказания услуг в рамках конкретного судозахода, то есть применительно к конкретному судну.
Фактически Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации указал, что общество не осуществляло владение и пользование пирсом, поэтому экономически необоснованно производить взыскание неосновательного обогащения из факта постоянного пользования пирсом. Однако указанное обстоятельство не исключает взыскания неосновательного обогащения за фактическое пользование пирсом при осуществлении обществом хозяйственной деятельности. Право пользования имуществом означает возможность извлекать из него выгоду, для которой имущество предназначено. Соглашение сторон о временном пользовании имуществом без передачи его во владение является разновидностью договора аренды. Пирс, принадлежащий предприятию на праве хозяйственного ведения, предназначен для обслуживания судов, поэтому при доказанности факта его использования субъектом предпринимательской деятельности без заключения договора аренды владелец пирса вправе предъявить требование о взыскании неосновательного обогащения.
Как следует из материалов дела, истец требует взыскать 35 629 246 рублей 81 копейку неосновательного обогащения в виде сбереженной платы за пользование с 01.01.2012 по 01.12.2013 пирсом в„– 6, расположенным по адресу: Краснодарский край, Темрюкский р-он, пос. Коса-Чушка, порт "Кавказ".
Учитывая позицию Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, истец рассчитал неосновательное обогащение исходя из сведений, зафиксированных в журналах регистрации подхода - отхода судов, который ведется службой капитана порта Кавказ. Из данных журналов следует, что с 01.01.2012 по 31.12.2012 к пирсу в„– 6 зафиксировано 819 судозаходов, а с 01.01.2013 по 01.12.2013-427 судозаходов. Используя сведения о судозаходах, истец определил продолжительность стоянки судов у причала в каждом случае и, учитывая стоимость фактического часа пользования, рассчитанную исходя из отчета об оценке рыночной стоимости права пользования от 09.09.2013 в„– Н-775/13-2, подготовленного ООО "Инвестиционная оценка", произвел расчет суммы неосновательного обогащения, заявленной ко взысканию.
Суды отказали в удовлетворении заявленных требований, поскольку предприятие не доказало, что общество пользовалось пирсом в„– 6.
Суды, руководствуясь распоряжением Минтранса России от 22.09.2010 в„– АД-249-р "О внесении сведений о морском порте Кавказ в реестр морских портов Российской Федерации", изданным на основании пункта 6 постановления Правительства Российской Федерации от 25.09.2002 в„– 705 "О совершенствовании системы государственного управления морскими портами", пунктом 1 части 1 статьи 16 Закона в„– 261-ФЗ, статьей 3 Федерального закона от 21.97.1997 в„– 117-ФЗ "О безопасности гидротехнических сооружений", установил то, что оператором морского терминала, находящегося на территории порта Кавказ, является предприятие как в силу рода своей деятельности, так и в связи с нахождением пирса в„– 6 на его балансе.
Общество оказывает судовладельцам услуги морского агентирования. По условиям агентских договоров ответчик принял на себя обязанность организовать в интересах судовладельцев оказание всех услуг, необходимых для обработки (обслуживания) судов, в том числе услуги по предоставлению причала, услуги буксиров, услуги лоцманской проводки, услуги по оформлению таможенных, санитарных и миграционных формальностей, а также услуги швартовки и отшвартовки.
Соответственно, за организацию оказания таких услуг ответчик получает предусмотренное в соответствии со статьей 1006 Кодекса и статьей 238 Кодекса торгового мореплавания Российской Федерации (далее - кодекс мореплавания) агентское награждение, установленное договором.
В силу статьи 1005 Кодекса ответчик как агент действует по поручению в интересах и за счет судовладельца.
Общество, являясь морским агентом судовладельца, связано в своих действиях указаниями судовладельца и условиями агентских договоров, действует в интересах 9 агентируемых судовладельцев, определяющих, когда их суда могут зайти в порт Кавказ, с какой целью и к какому причалу им необходимо швартоваться.
В соответствии с пунктом 2.1.1 обязательных постановлений порта Кавказ 2007 года, действовавших в спорный период, на акватории порта Кавказ управление движением судов осуществляется через Центр управления движением судов (ЦУДС), подход и швартовка к причалу, отход от него, перешвартовка осуществляются только с решения ЦУДС. Пунктами 4.2.2 и 4.3.1 установлено, что контроль за подготовкой причала к швартовке осуществляет Таманский филиал предприятия, при этом подход судов к причалу и швартовка выполняются исключительно после подачи заявки в адрес диспетчерского центра предприятия, утверждения ее капитаном порта и получения разрешения капитаном судна с обязательной лоцманской проводкой.
Таким образом, ответчик согласовывает и разрешает капитанам судов швартовку и стоянку судов у причалов пирса в„– 6, такая стоянка и швартовка не осуществляется без наличия на то соответствующих оснований (утвержденного плана швартовых операций и разрешения диспетчерского центра Росморпорта).
Причальный сбор для предприятия не установлен, поскольку предприятие не оказывает услуги по швартованию судна.
Следовательно, истец не доказал размер возможного неосновательного обогащения на стороне ответчика ввиду оказания им услуг по швартовке судна с использованием пирса в„– 6. Размер не может быть установлен в отношении предприятия в контексте швартовки судов обществом, поскольку истец имеет право на получение именно установленных законом портовых сборов, а так как причальный сбор для предприятия законом не установлен, суд апелляционной инстанции правомерно посчитал действия истца в данной части как направленные на обход нормативно урегулированного порядка установления и получения сборов оператором морского терминала. Как указано в определении Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 24.01.2014 в„– ВАС-15725/13, хозяйствующий субъект не наделен полномочиями самостоятельно устанавливать размер и порядок взимания портовых сборов (тарифов за услуги), а в отсутствие установленных в определенном законодательством порядке портовых сборов взимать их, в том числе в форме неосновательного обогащения.
При осуществлении хозяйственной деятельности на территории порта Кавказ общество эксплуатирует находящиеся у него на праве собственности объекты: железнодорожные пути 1-5, 12-15 и 20 с переходным мостом протяженностью 799,4 м; железнодорожные пути надвига вагонов на паром; железнодорожный переходной мост (аппарель) с постом управления и береговой опорой.
В рамках дела в„– А32-40671/2011 суды указали, что общество является оператором объектов железнодорожной паромной переправы в порту Кавказ. На основании части 2 статьи 69 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации данное обстоятельство не доказывается вновь при рассмотрении настоящего дела.
Согласно пункту 195 Технического регламента о безопасности объектов морского транспорта, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 12.08.2010 в„– 690, режим эксплуатации объекта инфраструктуры морского транспорта должен соответствовать его назначению, конкретным характеристикам и (или) фактическому техническому состоянию.
Причалы пирса в„– 6 входят в состав комплекса гидротехнических сооружений железнодорожной 11 паромной переправы Крым - Кавказ, находятся в неразрывной технологической связи с объектами портовой инфраструктуры, принадлежащими иным объектам хозяйственной деятельности и, в первую очередь, предназначены для приема и обработки железнодорожных паромов (заключение ООО "Социальная защита - МОО").
Аналогичное назначение причалов пирса в„– 6 зафиксировано в главе 5 Обязательных постановлений по порту Кавказ 2007 года, общих положениях Справочника допускаемых нагрузок на пирс в„– 6, утвержденного эксплуатирующей организацией - ответчиком.
Суды установили, что причалы пирса в„– 6 предназначены для стоянки и обработки только железнодорожных паромов, являются составной частью железнодорожно-паромного комплекса.
Швартовка к пирсу в„– 6 железнодорожных паромов не означает, что ответчик пользовался причалом.
Суды также установили то, что материалами дела не подтверждается осуществление ответчиком деятельности по перевалке грузов, перегрузочной деятельности и деятельности по накату-выкату вагонов.
Пунктом 9 Технического регламента о безопасности объектов внутреннего водного транспорта, утвержденного постановлением Правительства Российской Федерации от 12.08.2010 в„– 423, перегрузочные работы определены как комплекс работ, связанных с перемещением грузов из одного транспортного средства в другое непосредственно или через склад, либо внутрискладское перемещение грузов. Статьей 4 Закона в„– 261-ФЗ установлено то, что перевалкой грузов является комплексный вид услуг и (или) работ по перегрузке грузов и (или) багажа с одного вида транспорта на другой вид транспорта.
Доказательства осуществления ответчиком работ по перемещению либо складированию на пирсе в„– 6 каких-либо грузов, их перегрузке из одного вида транспорта на другой не представлены. Осуществление перегрузочных работ на пирсе в„– 6 невозможно, так как сам пирс не предназначен для этих целей.
В соответствии с указанным процессом железнодорожные вагоны с грузом помещаются на судно методом Ро-Ро, то есть накатываются без их выгрузки из железнодорожного вагона, причем накатываются силами и средствами ОАО "РЖД" с использованием подъемно-переходных мостов, принадлежащих ответчику.
В утвержденном Справочнике нагрузок на пирс в„– 6 (причалы в„– 5 и в„– 6) в порту Кавказ, в разделе технической эксплуатации пирса установлено, что на пирсе в„– 6 погрузочно-разгрузочные работы и складирование грузов не производится. А накат-выкат вагонов происходит через подъемно-переходные мосты (раздел "Общие положения"), которые принадлежат ответчику на праве собственности, что подтверждено представленными в материалы дела доказательствами.
Работы по накату-выкату вагонов возможны при наличии для этого соответствующей техники - железнодорожных маневровых локомотивов. Ответчик такой техникой не владеет.
В соответствии с пунктом 2.2 § 15 Правил перевозки грузов в прямом международном железнодорожно-паромном сообщении через порты Кавказ (Российская Федерация) и Варна (Республика Болгария), утвержденных в г. Софии 18.01.2008, паровозные платежи взимаются за операции, связанные с накаткой и выкаткой вагонов на паром с парома железнодорожному перевозчику, осуществляющему операции.
Аналогичный порядок оплаты определен и в Правилах перевозок грузов, вагонов и контейнеров в смешанном международном железнодорожно-паромном сообщении через порты Кавказ (Российская Федерация) и Самсун (Турецкая Республика), принятых в г. Санкт-Петербурге 31.07.2010, а также иных правилах.
ОАО "РЖД" руководствуется указанными Правилами при осуществлении своей деятельности. В соответствии с телеграммой ОАО "РЖД" от 29.12.2010 в„– 24498, с грузоотправителя, грузополучателя или экспедитора за оказание дополнительных услуг по подаче-уборке вагонов в (из) порта Кавказ с (на) станцию Кавказ, по подборке вагонов в порту Кавказ, по накатке-выкатке вагонов на (с) паром в порту Кавказ и за другие операции, выполняемые в период от приема груза к перевозке до передачи его на паром в порту Кавказ, взимается дополнительно установленный сбор.
Таким образом, функции по накату-выкату вагонов на паром и с парома осуществляет ОАО "РЖД" собственными силами и средствами. ОАО "РЖД" взимает плату за такие дополнительные услуги, что подтверждается выпиской из Единого технологического процесса ЖДПК в порту Кавказ, который полностью соответствует международным соглашениям Российской Федерации, регулирующим данные отношения.
Учитывая изложенное, суд апелляционной инстанции пришел к верному выводу о том, что ответчик не осуществляет перевалку, перегрузку, накат (выкат) вагонов в порту Кавказ на пирсе в„– 6.
Полезный результат (помещение груза на железнодорожный паром для следования морским участком пути) от работы комплекса гидротехнических сооружений железнодорожной паромной переправы Крым - Кавказ, в котором заинтересован грузоотправитель и перевозчик, возможен только при потреблении перевозчиком полезных свойств железной дороги, подъемно-переходного моста и причалов пирса в„– 6.
Каждый из этих объектов выполняет в этом технологическом процессе свою отдельную функцию, при этом, как указано в заключении ООО "Социальная защита - МОО", причалы пирса в„– 6 предназначены для стоянки железнодорожных паромов и для возможности проезда по территории причала автотранспорта специального назначения, для снабжения паромов, скорой помощи, милиции, пожарных машин. По иному использовать причалы пирса в„– 6 в процессе обработки железнодорожных паромов невозможно.
Наличие неразрывной связи и существующий технологический процесс работы ЖДПК в порту Кавказ подтверждают, что ответчик не в состоянии состыковать железнодорожные пути на палубе парома с путями надвига, а ОАО "РЖД" не в силах осуществлять безопасный накат (выкат) вагонов на (с) палубы железнодорожного парома, без швартовки парома к одному из причалов пирса в„– 6. В результате паром не сможет перевозить груз по морскому участку пути в ущерб грузоотправителя.
Соответственно, грузоотправитель является основным заинтересованным лицом в потребительских свойствах комплекса, объединяющего имущество трех собственников, как и судовладельцы, которые потребляют услуги по использованию пирса в„– 6 и подъемно-переходного моста, поэтому в силу статьи 19 Закона в„– 261-ФЗ, пункта 1.2 Правил применения портовых сборов в морских портах Российской Федерации, утвержденных приказом Федеральной службы тарифов от 20.12.2007 в„– 522-е/1, они обязаны нести связанные с этим расходы.
Учитывая изложенное, суды пришли к правомерному выводу о том, что истец не доказал факт владения ответчиком пирсом, а также потребления его полезных свойств в собственных интересах, так как бремя оплаты услуг по использованию объектов портовой инфраструктуры возложено на судовладельцев и потребителей их услуг, а также истец не доказал факт приобретения или сбережения ответчиком какого-либо имущества, в том числе и услуг, за счет истца при наличии доказательств осуществления ответчиком деятельности в соответствии с договорами либо нормативными актами.
При таких обстоятельствах в удовлетворении иска отказано правомерно.
Суды оценили доводы сторон и правильно применили нормы материального и процессуального права. Нарушения, предусмотренные статьей 288 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, не установлены. Основания для отмены или изменения судебных актов по доводам кассационной жалобы отсутствуют.
Руководствуясь статьями 274, 286 - 289 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Арбитражный суд Северо-Кавказского округа

постановил:

решение Арбитражного суда Краснодарского края от 03.12.2015 и постановление Пятнадцатого арбитражного апелляционного суда от 18.03.2016 по делу в„– А32-40366/2013 оставить без изменения, кассационную жалобу - без удовлетворения.
Постановление вступает в законную силу со дня его принятия.

Председательствующий
О.В.БАБАЕВА

Судьи
О.В.ЛЕОНОВА
Н.В.ЧЕСНЯК


------------------------------------------------------------------